Поддержи меня чем можешь!

Акт третий! Семяизвержение.

Дети, а как они влияют на этот наш кризис? По-моему, самым что ни на есть прямым образом. Просто они уже доросли до того - нашего, возраста «упущенных возможностей» и позволяют себе делать то, что мы в их годы позволить не могли, либо, боялись, либо, просто не хватало средств. Это теперь то у наших детей состоятельные родители, а нам, с нашими родителями, в этом отношении не сильно то повезло. Мы, в их годы, в основном купались в роскоши духовной, нежели материальной. И теперь смотрим им вслед с нескрываемой завистью и надеждой, что они вот сейчас вот остановятся обернуться к нам и скажут: «А что! Пошли сегодня вместе в клуб потусуемся! Я тебя с кем ни будь познакомлю, если мама не против будет…». Как же, жди, даже если мама не против будет, а она таки против будет точно, ибо не чего позориться в свои то года, ну а если, чисто гипотетически, и согласится то, согласие это, будет чревато последующим разбором полётов пикирующего бомбардировщика, с нанесением на его борту множественных моральных и физических увечий. Но ведь и дети не произнесут этой фразы. В их понимании, в этой фразе допущено, как минимум, пять ошибок. Слово «вместе» по отношении к родителям у них пишется раздельно – «в месте» и означает случайную встречу в каком-то географическом месте, а не совместное время препровождение. «Потусуемся» - опять же с родителями - вообще полный нонсенс, как по смыслу, так и по содержанию. А о «с кем ни будь познакомить» - им вообще не понятно, не ужели, в их – родительском возрасте, их – родителей ещё волнуют такие вещи, фу… Ну и про согласие мамы я уже говорил. Исправив допущенные ошибки, в результате, эта фраза звучит примерно так: «Бай! Я гулять. Буду не скоро!». И нас радует даже такая формулировка. Потому, как из неё мы узнаём: что таки да мы для них ещё существуем, потому как больше в квартире не кому сказать слово «Бай!» значит ребёнок напрягся и почтил нас своим вниманием, то, что таки детки наши вполне здоровы, так как в состоянии самостоятельно «гулять», то, что таки наши дети ещё не собираются окончательно покинуть «отчий» дом, от того и сообщают нам что «будут», а если и соберутся когда покинуть, то произойдёт это «не скоро». Вот, как-то так, исчерпывающе и происходит наше общение с детьми. Всё остальное, мы додумываем сами и взахлёб и с восторгом пересказываем своим друзьям и родственникам не переставая восхищаться нашими отпрысками.

Дочка живёт в другом городе – учится. Уже самостоятельная. Почти. Вместе с другом она купила машину, само собой, явно, не роскошь, хотя и довольно старая, но, какое ни какое средство передвижения. Причём, чаще всего ни какое, но по деньгам довольно приемлемое садо-мазо, так сказать через сутки двое – сутки ездишь, двое ремонтируешь в гараже. И кто вы думаете видит эту машину чаще всего? Естественно, я, на стоянке перед моим домом, и это вовсе не означает, что в это время моя доча дома, просто, я, всё реже вижу машину свою, и не из-за проблем со зрением вовсе, а от того что, моя роднуля считает, что лучше куда-то ехать на моей машине, если стоит цель туда доехать, чем на той, что и без того прекрасно занимает место на стоянке. Но, самое смешное, что, я-то, даже не против кататься и на её машине, в то время, когда она разъезжает на моей, но, дабы сэкономить на страховом полисе, доча, вписала водителем сего автомобиля лишь себя единственную и любимую. Горжусь ею, что она такая экономная и бережливая любуясь её транспортной недвижимостью, и под старость лет осваиваю пешие прогулки, что сказать, дочка, явно заботится о моём здоровье.

Сын служит в армии. Как служат в армии обороны Израиля – отдельный разговор. В общем, каждую пятницу и субботу он проводит дома, географически. Физически же он спит всё это время. Такое впечатление, что в армии ему просто некогда этим заниматься и он навёрстывает недосып уже дома, либо, отсыпается за всю свою жизнь на перёд. Нет, не то что он спит постоянно, тут довольно сложная схема. Приезжает он домой в четверг вечером и начинает спать до десяти вечера, затем, дождавшись в праведном сне моего возвращения с работы, вернее, как я уже понял, не моего лично, а опять же моей машины, он просыпается моется, одевается и исчезает с сакраментальной фразой, описанной и разобранной выше вместе с машиной. Уже со слов тещи, утром, мы узнаём, что в четыре утра, наш престолонаследник, вернулся в свою резиденцию и отбыл ко сну. К обеду, отоспавшись, он удостаивает нас совместной трапезой и то не всегда, так как к этому времени у него появляются масса неотложных дел с друзьями, которые требуют его участия и от чего-то опять же моей машины. И, лишь только к вечеру пятницы, мы с женой можем лицезреть наше чадо и нашу машину, если, конечно, к этому времени, она не потребовалась дочке, дома и можем несколько минут пообщаться, от того как, он, опять, торопится где-то погулять и как всегда будет не скоро. Суббота полностью повторяет пятницу. Лишь в воскресенье, утром, когда я его подвожу до военной базы, у меня есть сорок минут на общение с моим чадом в спокойной не торопливой обстановке, если конечно, он опять же не проспит всю эту поездку.

К чему я всё это рассказываю? Да ни к чему вовсе, просто брюзжу, что тоже свойственно этому кризису.

Вот, так и живём - радуясь и ворча на то что есть, в постоянной надежде на что то лучшее.

Но об этом уже в следующий раз.