Поддержи меня чем можешь!

Да! Вы не ослышались и это не обман зрения. Это - действительно будет поэма - слово "будет" здесь ключевое. На сколько хороша выйдет судить вам, а будет ли она вообще когда нибудь закончена, это зависит от меня и моей лени. А сейчас, вашему вниманию представляю первую заготовку этого произведения, пока не всегда в стихах, но обещаю исправиться.

Вспомнил! Надо же, ещё что-то вспомнил! Вспомнил свою первую в жизни поездку за рубеж. Туризмом это вряд ли можно назвать, ну разве что экстремальным, хотя, в то время, когда я совершил эту поездку, практически, всё было экстремальным, даже сама жизнь была немалым риском для неё же самой. О да! Как сейчас говорят – «лихие 90-е». Люди, кто как мог познавали основы капитализма в окончательно развалившейся стране «победившего социализма». Ежели раньше у них ничего не было, но, хотя бы, были деньги, чтобы это вот «ничего» купить, то сейчас, наоборот - было всё, за исключением тех самых денег, на которые это можно было бы приобрести. И не то, чтобы людям не чего было делать - «Вроде не бездельники и могли бы жить …», работа то была, но отчего то она существовала в абсолютном отрыве от заработной за неё платы, т. е. люди, как бы, и работали, и зарплату, как бы, получали, но, с одним лишь «но» - получали они её лишь обещаниями того, что, когда ни будь, почувствуют эту зарплату, на ощупь. Ну а ежели кому то такое положение дел не нравилось, то, разумеется, он мог уволиться, но при этом даже обещания зарплаты в будущем переставали на него распространяться. Вот, с такой вот надеждой на светлое завтра мы жили и работали в то время.

Для того чтобы выжить в это «весёлое» время приходилось как-то вертеться. Вертелись все, кто как мог, выхода не было – брали подработки на стороне, занимались бартером, держали подсобные участки так называемые «фазенды», позаимствовав, не без иронии, название из популярных тогда бразильских сериалов, воровали в конце концов, если, конечно, позволяло воспитание, да и то не факт, тащили всё, что «плохо лежит». И, разумеется, торговали, а что ещё остаётся человеку делать, когда у него нет денег даже на самое необходимое, разумеется, распродавая всё нажитое, избавляться от менее необходимого! Эдакий пост социалистический Фэн-шуй. Вся страна превратилась в огромный вещевой рынок. Торговали всем от рваных перчаток, до баллистических ракет.

Но, как оказалось, внутри страны спрос на всё это был не так уж и велик. От того многие стали с надеждой поглядывать на запад. Но не на запад-запад, не настолько далеко, а всего лишь на своих соседей по социалистическому концлагерю, «братьев по несчастью», так сказать, ну там Польшу, Румынию, Чехословакию. Там дела обстояли не на много лучше, а кое где даже куда хуже, чем у нас, но у них хоть были деньги – какая ни какая, но валюта, которая куда легче конвертировалась в вечнозелёные американские доллары, чем местные обещания зарплаты на работе. «Заграница нам поможет» - под таким лозунгом потянулись в эти страны тоненькие ручейки «русских туристов-коробейников», позже превратившись в безжалостный цунами заваливший всех западных соседей советским ширпотребом.

Не помню, кто и когда подбил меня на этот опыт международной торговли, но, я, загоревшись этой идеей «братской помощи», долго не раздумывая подал в ближайшее турагентство заявку на такую поездку.

Выбор пал на Румынию, совсем недавно избавившейся от диктаторского режима Чаушеску, страна находилась в полном унынии, аграрная держава нуждалась исключительно во всём, но покупать это всё на благополучном западе просто не хватало средств, а на востоке, то бишь у нас, царил полный бардак и развал всяческих экономических связей с соседями на государственном уровне. Поэтому, вся надежда и была на «туризм» - в самом не ожиданном даже для него самого смысле этого слова.

Дабы привлечь к себе как можно больше эдаких «туристов», эта страна, ни то, что визу, даже загранпаспорта при въезде в неё не требовала, а так, лишь дополнительный вкладыш, оформляемый туроператором, в обычный паспорт, в котором на английском языке указаны анкетные данные его владельца.

Документы поданы, теперь главное – товар. По слухам там продавалось всё, от убогого советского трикотажа, который даже в лучшие времена СССР ломил полки наших магазинов и отпугивал мало-мальски разбирающихся в моде людей. До абсолютно любой электроники – светильников, радиоприёмников и прочей ерунды. Были, разумеется, и некоторые предпочтения, а именно из Запорожья, где я жил в тот период, с успехом везли туда разнообразные наборы отвёрток и довольно-таки популярные кассетные магнитофоны «Весна», местного производства.

Совершив опустошительные набеги на кладовки всех своих родственников и «отоварившись» на вещевых рынках города, я собрал четыре довольно крупные и увесистые сумки «товара» в надежде хоть с какой-нибудь выгодой продать его на чужбине.

В оговоренный день я и ещё сорок «счастливчиков» собрались в турагентстве. Раздав всем вкладыши для паспортов и билеты на поезд до Одессы хозяин компании произнёс нам довольно мотивированную и пламенную речь, основным посылом которой была мысль о том, что туристы мы ни какие, а точнее вообще ни какие мы не туристы. Осмотром тамошних достопримечательностей, конечно же можем заниматься, но, исключительно, индивидуально и за свой счёт и только в тех местах, где основная масса группы будет заниматься налаживанием экономического сотрудничества с местным населением, так что в поездке не роптать и не жаловаться на отсутствие какой либо культурной программы, а тех, кого такой план поездки не устраивает, могут смело и практически бесплатно отправляться в пешую прогулку по его - хозяина интимным органам, и не только в … так и на … . Вот с такого вот напутствия и началось моя первая поездка за границу.