Поддержи меня чем можешь!

— Вот ты говоришь Берлин! Не говоришь? Ну ладно, предположим, что говоришь! Ну там Берлин то, Берлин сё! Ну вот, что ты за человек то такой, говорю тебе - мы лишь предположим, что ты говоришь, мол Берлин, видите ли, то, Берлин, видите ли, сё. Так вот, я тебе отвечу, да постой же ты, не уходи ни куда, отвечу я тебе. Слушай сюда, ты, в корне не прав, и ни чего то ты в Берлине не понимаешь!

- А вот, теперь спроси меня, откуда я это знаю, ну, вот спроси. Не хочешь? Ладно, я сам себя спрошу - «Откуда я это знаю?». Ха! А вот, знаю, были мы там намедни. Что съел? И не чего мне тут впаривать за Берлин и лапшу вешать всяческую. Берлин – это!? Ну, Берлин – это Берлин, понимаешь ли, расписать его под Хохлому! Хм! Он ещё будет меня спрашивать! Пипец, какой любопытный! Да, да - видел, видел, я твой Берлин, и эту, самую, Ангелу. Как её? Ну, блин, Меркель что ли, ну вот как сейчас тебя видел, стояли мы вместе, молчаливая он какая то, руки как сцепит пальцами и стоит молча, смотрит куда-то. Где спрашиваешь мы с ней пересеклись? Да там рядом у одной мадамы как сейчас помню с именем ещё смешным – «Тюсо», там много ихнего народу стоит. Хотя, нет! Вот Карл Маркс, он таки сидит. На стуле. Но сидит.

- Короче! Что тебе сказать за Берлин? Ну, так чтобы да – то нет, но ведь и нет – не то, чтобы да. Полно там всякого повидал, хочешь расскажу? Нет!? Ну тогда слушай.

Так вот, прилетели мы в славный град Берлин, уже ночью, мало того, что вылет задержали, но и по прилёту нам не так уж и рьяно выдали причитающийся багаж, от того и первый стереотип о пунктуальности немцев дал трещину, не успев мы ступить на их землю. Дальше больше, встречающий нас таксист, был крайне возмущен «нашей» пунктуальностью и всячески этого не скрывал, то есть и о местной тактичности, можно было только мечтать. Лишь один аргумент, в данном случае, был в пользу немцев это то, что таксист таковым, в смысле немцем, не являлся, это был высокий турок, хоть и лысый, но с пышными усами. Общался он с нами на смеси трёх языков: немецком, арабском и английском, а поскольку, из вышеуказанного списка мы знали лишь английский, то и понимали из его разговора соответственно лишь треть, да и то с трудом, учитывая его жуткий акцент. Но и этой трети было вполне достаточно, чтобы понять, что ему хотелось содрать с нас ещё денег, за причинённые ему моральные страдания вследствие ожидания нас дольше, по его мнению, положенного времени. Но, он, видимо, не обратил внимания, на каком рейсе мы прилетели сюда, иначе бы понял, что подобные подкаты для нас бесполезны, а если бы мы ещё небыли такими уставшими, то он не только не получил бы причитающиеся ему 30 евро, но и был бы вынужден согласиться сделать нам скидку, чтобы мы наконец то отстали от него.

Благо в гостинице нас ждал более тёплый, во всех отношениях, приём и это несмотря на столь поздний час. Встретили нас радушно, хоть и в ненавязчивой форме, так сказать, прямо с порога, попросили, пока мы ещё при деньгах, заплатить налог, на наш туризм в их стольном граде. Меня, конечно, подмывало спросить, а что будет если мы этот налог не уплатим, но видя то как нарочито вежливо они предлагали всё же его – налог заплатить, я понял, что плачу я, в первую очередь за гарантированное хорошее отношение к нам, и поверьте мне, что в путешествиях, это того стоит.

То, что наступило утро, мы узнали лишь по часам. Да и добрым, при этом, оно явно не являлась. Свинцовое тучи над городом источали из себя столько жидкости, что в пору было задуматься о надвигающемся великом потопе нежели рождестве Христовом. Да и ветер, веял далеко не теплом. Хотя, его наличие, отчасти, исправляло сию «плачевную» ситуацию. Тучи, периодически, куда-то удалялись, предоставляя нам короткие «сухие» промежутки для наслаждения этим серым рождественским днём в Берлине. Настроения покидать тёплую гостиницу не то, что практически, а абсолютно отсутствовало, но, чувство голода вынудило нас покинуть наши кровати, одеться и отправиться на «охоту».

Если вы когда ни будь были в Берлине, то не могли не заметить, возможно, самую главную, а точнее – самую видную достопримечательность этого города, а именно телевизионную башню на Александр плац. Она видна практически ото всюду и является хорошим ориентиром для путешествий по этому городу. Не могу ни чего хорошего сказать, о её архитектурной красоте – ну типичная телебашня – шпиль, уходящий за облака, с нанизанным на него шариком. Как по мне, выглядит она, иногда, даже зловеще, особенно, на фоне старых костёлов и храмов, находящихся в её районе, превосходя их явно в высоте, но не близости к богу. Возможно, мрачная погода, на фоне которой я её в первый раз увидел, так повлияло на моё мнение. Однако, её посещение, в смысле не постоять рядом и пофоткаться на её фоне, а, реально, зайти внутрь и подняться в тот самый «шарик», дабы с его высоты взглянуть на город, увидеть, так сказать, Берлин в целом, я считаю делом обязательным, и поверьте мне, оно стоит своих денег.

Вечер наступил внезапно. Уже в три часа дня стало темнеть, вернее, темно было всегда, но то из-за туч, которые не собирались оставлять в покое этот город, и беспощадно его мочили, однако сейчас, видимо, солнце, решив, что достаточно отдала своего тепла этому месту, стало клониться к закату и к пяти часам вечера стемнело окончательно и бесповоротно.

Но, как оказалось, город, наоборот, только и ждал этого момента и всё что ещё пару часов выглядело мрачным и хмурым, сейчас зажглось разноцветными огнями в мгновенье разукрасив тёплыми красками до этого унылый и холодный город.

Разбросанные в разных местах Берлина ярмарки, днём - довольно скучные и вялые с праздношатающимися по ним туристам, сейчас же стали наполняться возвращающимися с работы немцами. В торговых рядах стало теснее, музыка из установленных по всюду динамиков стала громче, а аромат вина и жареного на огне мяса стал ещё насыщеннее – видимо, именно это и называется духом рождества. И уже не важно вовсе идёт ли дождь, дует ли ветер, если у тебя в чашке краснеет горячий глинтвейн, а в руках почти полуметровая жареная сосиска, измазанная кетчупом и горчицей, жизнь твоя кажется самой счастливой на земле, ну, по крайней мере, в эти мгновенья. Не верите? Попробуйте сами. Есть всё-таки какая-то магия в этом рождестве и совсем не важно, кто ниспослал её на нас - бог или это мы сами создали её так истосковавшись по празднику, в такую унылую пору.